Ночь. Январь. Новый Год уж в дороге.

И стоит первый гость на пороге.

А за ним – еще целая рота.

Все хотят съесть и выпить чего-то.

Первый тост, так сказать, на дорожку

Был заеден салатом с горошком.

Чтоб гостей обминуло ненастье,

Все разбили бокалы – на счастье.

Третий выпит за счастье был дружно,

Да, второй — за хозяев и дружбу.

После пятой гость лысый, икая,

Целоваться полез к попугаю.

А шестой был за тетю Наташу,

А седьмой – за ее зятя Сашу

Слились вместе девятый с десятым.

Гость четвертый уснул с гостем пятым.

За одиннадцатой дядя Саша

Показал кукиш тете Наташе.

За двенадцатой гости запели.

За тринадцатой даже сумели

Поплясать гопака возле елки

Так, что сыпались с бедной иголки.

А соседи, предавшись печали,

Безнадежно им в стенку стучали.

От топтанья и пьяного ора

у соседки сорвались с опоры

Штора, люстра, ковер и картина.

Но пятнадцатая, словно мина,

По паркету гостей разложила.

Только тетя Наташа ложила

На тарелку себе отбивную.

И шестнадцатую, как родную,

Налила из горла себе в глотку.

А подумав, допила всю водку,

Что еще на столе оставалась. 

Но потом и она обломалась

И уснула в собачьей корзинке,

Дяде Саше чихнув на ботинки.

И в прихожей, застывшей печально,

Полночь звонко часы отстучали.

Несмотря на гостей и вино,

Новый год наступил все равно…

(с) Громыко О.